Вопрос: надо чтобы был стеб или любовь между акацуками? Рейтинг, размер и прочее на усмотрение автора. Единственное - хотелось бы, чтоб был сделан особый акцент на взаимоотношения внутри группы. Любовь не желательна, но если таковая будет, то заказчик не против.
Уважаемый заказчик! Некоторое время назад мы с соавтором писали фик на эту тему, к сожалению, он не был дописан, однако некоторые моменты про взаимодействие Акацук-музыкантов все-таки сохранились. Надеемся, что, может быть, они вас порадуют, пока никто не напишет полноценного фика. Предполагалось, что фик будет о "конкурсе молодых исполнителей" Японии, в котором рок-группа "Акацуки" тоже примет участие. Наряду с группами из Конохи, Песка, Звука и т.д.
[отредактировано] прим. модератора: сцены NC-17.
Название: "Паноптикум"
Газета «Asahi Shimbun», раздел новостей шоу-бизнеса, первая полоса «Главная новость этой недели! Наконец-то стал известен список групп, которые примут участие в музыкальном конкурсе «Ключ к Западу», объявленном компанией «Sony Music». Как мы помним, этой осенью «Sony Music» запускает конкурс на выбор лучшей молодой музыкальной группы Японии для раскрутки ее на сценах Европы и США. Западные чарты пока оставались недосягаемыми для наших музыкантов, но «Sony Music» решила исправить такое положение дел. Конкурс обещает быть серьезным, а судейство - жестким, еще бы, победившая группа станет «лицом» Японии, «пионером» в распространении нашей музыки на главных музыкальных каналах Запада. Победитель получит отличный шанс завоевать популярность по всему миру! Итак, список групп, которые будут претендовать на победу: «Акацуки», продюсерская компания «Акацуки» «Команда 7», концерн «Коноха Entertainment» «Сила юности», концерн «Коноха Entertainment» «Troublesome», концерн «Коноха Entertainment» «White animals», концерн «Коноха Entertainment» «Хеби», продюсерская компания «Sound» «Песок», продюсерская компания «Суна» Как мы видим, конкуренция обещает быть очень острой – такие монстры как «Акацуки», «Команда 7» и ставшая недавно суперпопулярной «Хеби». Не стоит забывать и о темных лошадках, - «Песке», «Силе юности» и других, кто знает, какие сюрпризы они способны преподнести!
Корреспондент нашей газеты взял интервью у Пейна Нагато, продюсера группы "Акацуки", которую считают главным фаворитом конкурса (напомним, что в этом году группа получила премию «Japan Music Awards» за сингл «Три пути»). Корр.: Пейн-сан, музыка, которую играет группа, считается весьма сложной и «тяжелой», и фанатов (к которым принадлежу и я /смеется/ ) живо интересует вопрос, изменится ли ее стиль для привлечения большей аудитории? Пейн Нагато: Наше стремление вывести группу на международную сцену не показатель того, что музыка станет "легче" или проще. Мы постараемся добиться популяризации группы скорее внешними атрибутами - большей рекламой, выпуском сопутствующей продукции для фанатов и тому подобным /улыбнулся/. Корр.: Не с этой ли целью в вашей компании произошли кадровые перестановки? Пейн Нагато: Да, недавно я сложил с себя обязанности менеджера группы и целиком отдался продюсерской деятельности. Новый менеджер, Гудбой Тоби, как мне кажется, идеально подходит для подготовки группы к конкурсу, поскольку имеет большой опыт успешной работы с западными группами и теперь разрабатывает новый, свежий имидж «Акацук». Корр.: Что ж, от всей души пожелаем удачи «Акацукам», Пейн-сан. Передайте им, что они лучшие! Пейн Нагато: Благодарю вас, обязательно передам.
В следующем выпуске газеты читайте интервью с продюсером «Команды 7» Гокецу Джирайей и продюсером «Хеби» Кусанаги Орочимару. Бывшие участники одной группы – теперь конкуренты? Поистине, конкурс принесет много сюрпризов. Следите за новостями!
Студия «Акацук»
Кто-то штампует альбом за альбомом из одних и тех же песен, добавляя только пару-тройку новых; кто-то тратится на клипы, по роскоши и стоимости сравнимые с полнометражными фильмами; кто-то постоянно колесит по стране с концертами. У каждой музыкальной группы есть свои способы быстрого достижения успеха. У «Акацук» был Гудбой Тоби. И не единожды самые начитанные члены группы – вокалист Сасори и ритм-гитарист Учиха Итачи – задавались вопросом, чем именно прогневали своего продюсера, что тот наслал на них это ходячее воплощение Сусаноо. Менее начитанные – соло-гитарист Хидан, бас-гитарист Хошигаки Кисамэ и барабанщик Дейдара – выражались совершенно непечатно. Только клавишник Какузу ничего не говорил – не в его привычках было отрываться от газет на всякие глупости.
Так что теперь, вместо того, чтобы спокойно репетировать старые песни или сочинять новые, "Акацуки" вынуждены были принимать участия во все новых и новых (и далеких от, собственно, музыки) занятиях, которые придумывал им неутомимый менеджер.
- Нам нужен фансервис!
Тоби – тощая фигура в неизменной черной одежде – деловито прошагал на середину студии, поставил на один из усилителей кактус, который постоянно носил с собой как другие – мобильный телефон, и, сложив руки на груди, оглядел несколько ошарашенных присутствующих оценивающим взглядом поверх огромных оранжевых очков (Тоби считал, что в этих очках похож на Элтона Джона, «Акацуки» же стойко ассоциировали его с надоедливой мухой-переростком).
Наконец, видимо, удовлетворившись увиденным, Тоби радостно хлопнул в ладоши.
- Сасори-сан, солист просто обязан участвовать! К тому же внешность яркая, подходящая! – он быстро обошел замершего музыканта кругом, рассматривая с разных ракурсов, и с восхищением прищелкнул языком. - Та-ак, а в партнеры вам... - Тоби задумчиво постучал пальцем по губам, - Итачи-сан! Вы, как самый хор... м-м… симпатичный, составите Сасори-сану отличную пару! Красное и черное! Страсть и флегма! Кровь и э-э… ночь!
Учиха Итачи удивленно поднял голову и вопросительно взглянул на менеджера. Перевел взгляд на такого же озадаченного Сасори, хмыкнул и вернулся к настройке гитары. Но Тоби так легко не сдавался. Остальные музыканты побросали инструменты, приготовившись к представлению. Не каждый день Итачи пытались втянуть в то, к чему у него не лежала душа. Хоть ставки делай, кто кого переупрямит.
Спустя пятнадцать минут даже Тоби стало ясно, что выжать из меланхоличного гитариста какую-то экспрессию так же сложно, как заставить зацвести нежно любимый кактус. Сасори зло кривил губы, Итачи смотрел в пол, а остальные покатывались со смеху, пока менеджер бегал вокруг "парочки" и старался, по его выражению, «высечь искру».
- Ну Итачи-сан, музыканту нельзя совсем не иметь артистического таланта! – наконец, воскликну он в сердцах, когда на очередное «А теперь, пожалуйста, поверните голову и искоса взгляни на Сасори-сана, будто кокетничаете», гитарист утомленно прикрыл глаза. Сасори, уже битых пятнадцать минут изображавший страсть и прижимавший его к себе за талию под цепким взглядом Кисамэ, отдернул руку и со злостью плюхнулся на табурет.
- Итачи, да сделай ты хоть усилие!
Учиха резко вскинул голову, молча отвернулся и, сунув руки в карманы, вышел из студии.
- Думать надо, кого выбираешь, теперь нечего жаловаться, - тяжело уронил Кисамэ и пошел следом.
- Но Тоби очень нужен фансервис!! – крикнул менеджер вдогонку.
Унывать было не в характере Тоби, так что, игнорируя раздраженного вокалиста, он с воодушевлением повернулся к двоим оставшимся участникам группы.
- Привет, народ! – раздалось тут от двери жизнерадостное.
- Еще его не хватало, - прокомментировал Сасори и окончательно поскучнел.
На неподготовленного человека Дейдара чаще всего производил впечатление маленького ходячего фейерверка. Пышная блондинистая шевелюра, обтягивающие джинсы с блестящим поясом на косточках, сетчатая майка и куча браслетов-фенечек, которые позвякивали при каждом движении. Двигался барабанщик много, говорил громко, отличался взрывным темпераментом, так что моментально приковывал внимание.
Вот и сейчас стоило ему ввалиться в студию, как тут же в довольно большом помещении стало тесно и шумно.
- А что такое? Чего куксимся? А где Кисамэ? - широко улыбнувшись, Дейдара обвел присутствующих сияющим взглядом, - народ, денег в долг, до получки, да, кто даст?
Сасори молча повернулся спиной, Хидан, развалившийся на диване, поймал взгляд Дейдары и ткнул большим пальцем в сторону Какузу, успевшего углубиться в чтение очередной газеты.
- На меня даже не смотри, детка, этот жмот, мать его, прибрал к рукам все наши финансы, сука.
Хищно улыбнувшись, Дейдара подкрался к клавишнику и, перегнувшись через газету, состроил просительную рожицу.
- Какузу, старик, ты ведь одолжишь ребенку деньги, да?
- С чего бы это? – флегматично ответил недрогнувший клавишник.
- Ни копейки, да? В кулак свищу, - Дейдара проникновенно заглянул ему в глаза, - до получки, потом, хочешь, с процентами верну, да?
Что собирался ответить Какузу, никто не узнал, потому что в это мгновение в светлую, образно выражаясь, голову менеджера пришла гениальная идея.
- Дейдара-сан! – торжественно провозгласил он, - вы, как самая э-э… яркая звездочка нашей группы, просто обязаны стать ее хм… лицом. Да, лицом. Вместе с Сасори-саном! Алый с золотом! Кровавый рассвет! Деньги и власть! М-м… Какая перспектива!
- Чего-о?! – возмутился Дейдара, который из всей речи понял только, что его собираются использовать в каких-то махинациях с деньгами. – Ты что это там несешь?!
- Для рекламы! – пояснил Тоби с энтузиазмом, - беспроигрышный ход! Сыграем на контрасте образов – серьезность и легкомыслие! И все-таки они вместе!
- Кто – вместе? – опешил Дейдара, - мы с Сасори?.. Да ты вообще соображаешь, что несешь?!
Тоби всплеснул было руками, но тут его перебил потерявший терпение вокалист.
- Дейдара, - процедил Сасори, - включи мозги, фансервис – обычная практика в раскрутке группы. Все так делают. От нас потребуется изобразить пару и поучаствовать в нескольких фотосессиях. Не разводи склоку на пустом месте.
Менеджер закивал с облегчение. Барабанщик кинул на него злобный взгляд, и, сдаваясь, закатил глаза.
- Ну ладно, ладно, нормально нельзя было объяснить, да? Что я, против? «Контраст образов», тоже мне, - пробурчал он под нос.
И понеслось…
- Дейдара-са-ан, а ну вот, встаньте сюда!! Во-от, так. Сасори-сан, а вы сюда, руку.. руку... э-э, на талию, бедром, Сасори-сан, бедром прижмитесь! Прижмитесь бедром, так, а Дейдара-сан, за плечи, за плечи его! И денег, денег, Дейдара-сан, попросите. Да! Вот так, вот оно!
Тоби Гудбой был королем электровеников. Своей бешенной энергичностью он переплюнул даже Дейдару, признанное шило-в-заднице группы, чем за недолгое время своего пребывание менеджером успел довести последнего, меньше всех из "Акацук" отличавшегося терпеливостью, до белого каления. Теперь же убить менеджера на месте хотелось не только барабанщику, но и Сасори, которому пришлось обнимать непоседливого, чересчур активно вертящего хвостом в разные стороны Дейдару, пока тот хрипловато просил у него денег и сжимал плечи, запрокидывая голову и пытаясь придать лицу томное, а не хищно-веселое, как обычно, выражение.
Спасло Тоби лишь безупречное чувство времени, когда воскликнув:
- Все, я за фотографом, не расходитесь! – он сбежал за минуту до того, как нервы вокалиста сдали окончательно,… чтобы вернуться через секунду с сокрушенным «Я забыл Зетсу!» и убраться, наконец, прихватив с собой злополучный кактус.
***
Сасори тотчас оттолкнул забывшего отодвинуться барабанщика и рухнул в кресло, устало вытянув ноги. У него было ощущение, будто только что протанцевал партию солиста балета на льду в обнимку с тремя партнершами сразу.
Дейдара, независимо поправил хвост, уселся на стул верхом и принялся раскачиваться.
- А еще есть какие-то новости, да? Что вы все такие невеселые? Хей! Привет, Кисамэ! - Здорово, мелочь.
Хошигаки приветливо махнул рукой. Вид у него был предовольный, а у Итачи – менее кислый, чем обычно. «Опять тискались», мрачно подумал Дейдара. Он до сих пор иногда завидовал.
Дейдара всегда считал себя счастливчиком. А что? Не урод, мозги есть, крыша над головой - тоже, еда время от времени, и свободен, делай, что хочешь, да? Может и «да», да не совсем. Дейдара всегда чувствовал в себе музыкальный талант. Ну не зря же обрывки мелодий постоянно крутились у него в голове, не зря они ему даже снились, да? Не зная ни ноты, он пытался записывать свои мелодии в виде «траля ля ля (патом громчи!) ЛЯ!! ЛЯ!! Патом тыдыщъ!!!!!!», и потом старался по своим каракулям воссоздать придуманное. Получалось не всегда. Обычно, Дейдара просто вспоминал, что сочинил накануне, и в основном обходился импровизацией. Этого хватало, чтобы писать репертуар для их небольшой группы и подбирать самые популярные хиты. Их даже взяли играть по вечерам в одном клубе. Но все равно, Дейдара подсознательно чувствовал, что, умей он запомнить все, что придумывалось в течение дня, давно бы выступал не в этом занюханном подвале, а в «Токио-блюзе» - шикарном баре через квартал, да! Правда, другие участники группы энтузиазма Дейдары не разделяли – им что, деньги за их бряцанье платят, знай себе, играй что заказывают, худо-бедно попадай в ноты, и ладно. Зато перед девчонками есть чем похвастаться. А чтобы оттянуться – вон, подраться можно, ширнуться, да и мало ли мужских забав. От подобного отношения к музыке Дейдаре хотелось все вокруг разнести. Да, он тоже может и покуривал, но такого прихода, такого кайфа от придуманной песни ни одна травка, ни самый крышесносный секс (даже на заднем сидении «одолженной» Honda CR-V, когда от страха быть пойманным зашкаливал адреналин, и трахаться хотелось до звона в яйцах), дать ему не могли. А бОльшая часть его песен оставалась несыгранной, забытой и никем, кроме автора, не оцененной, так что Дейдара чувствовал себя неудачником-онанистом, которому не с кем разделить свой кайф. Надо было что-то в жизни менять, и как можно скорее, пока талант не пропал, да…
***
От музыки Учихи Итачи за версту несло консерваторией. А стихи навевали воспоминания о поэзии Дои Бонсуя. Публике, приходившей в этот бар расслабиться после трудового дня, было по большому счету наплевать, что слушать, но для того, чтобы получить работу в том же «Токио-блюзе» требовалось сменить репертуар на более современный. Да и группу из двух гитаристов встречали скептически. В моде драйв, энергия. А не сложная, меланхоличная лирика. Как ни крути, надо было искать третьего – желательно, одновременно композитора и исполнителя.
***
Мальчик был талантлив и явно влюблен в музыку – руки его так и мелькали над установкой, лицо сияло экстазом, все тело дергалось в такт песне. Казалось, еще немного, и он вскочит и примется бегать по залу вместе со своими барабанами. Кисамэ не спускал с него глаз – с группой «Каменные псы» и конкретно ее барабанщиком и вдохновителем Дейдарой, они были знакомы – те выступали в том же баре в нечетные дни недели. Группа была дерьмовой, и играла дерьмово, но Дейдара выделялся среди своих товарищей, как павлин в курятнике. Итачи был категорически против того, чтобы предлагать мальчишке место в их собственной группе – неудивительно, бешенный, неуемный и плохо воспитанный Дейдара, судя по всему, был его полной противоположностью, – но где еще двум неизвестным исполнителям с размытыми перспективами и мизерным заработком искать себе третьего? Так что Кисамэ дожидался окончания «выступления», чтобы сделать мальчишке «предложение века». По крайней мере, он надеялся, что его предложение будет самым соблазнительным на веку одного конкретного Дейдары.
***
Если подумать, Дейдара не ожидал, что шанс представится так скоро, и к тому же от этих. Он терпеть не мог Кисамэ и Итачи. Те казались ему такими выпендрежниками, едва здоровались (это Кисамэ еще здоровался, а его дружок вообще нос воротил), никогда не оставались на гулянки в баре, да и о "Каменных псах" имели не слишком высокое мнение. Так что когда Хошигаки предложил Дейдаре перейти к ним в группу барабанщиком и композитором, у того пропал дар речи. Секунды на две. Ну а потом… – дураком Дейдара не был, и пропустить свою удачу из-за чужого дурного характера не собирался. К тому же Кисамэ оказался вполне «своим парнем», а Итачи Дей решил игнорировать. Теперь надо было сообщить своим парням, что уходит. Он конечно понимал, что те воспримут это известие без особой радости – все же, Дейдара тянул группу на себе, но такого скандала точно не ожидал. А уж когда Ноя начал орать и швырять стулья о стену, а Хирума вытащил нож, Дей понял, что за свободу придется драться.
***
Дейдара отправился в свой подвал, чтобы объявить приятелям об уходе из группы. Но через некоторое время, когда оттуда раздались громкие крики и звон стекла, Кисамэ понял, что они с Итачи рискуют потерять свеженайденного барабанщика. Так что, отодвинув друга с дороги, отправился выручать Дея из беды. А Учиха, устало прислонившись к стене, подумал, что добром их знакомство с психованным мальчишкой не кончится. Минут через пять, когда Итачи уже начал волноваться, Кисамэ вернулся практически таща на себе белого, перепуганного Дейдару, который брел, выставив перед собой крепко прижатые друг к другу ладони. Из них на пол капала кровь, а Дейдара все повторял «Я ведь смогу держать палочки, да? Да?». Итачи почувствовал, что ему сейчас станет дурно. - Он нож поймал, - пояснил Хошигаки, отдуваясь, - придурок, поймал и не отпускал, пока его дружок обратно на себя лезвие не потянул, и не порезал ему руки. Учиха вздохнул. А ведь он предупреждал. - Пойдем, Кисамэ, сейчас полиция приедет, да и надо его перевязать, - он, поморщившись, кивнул на Дейдару и вышел на улицу.
***
К счастью, порезы оказались поверхностными, так что после перевязки Дейдара с энтузиазмом принялся сжимать-разжимать кулаки, проверяя, не повреждены ли связки. Кисамэ даже прикрикнул на него, что замотает обе его руки в гипс и свяжет за спиной, чтобы не испортил только что проделанную работу. Барабанную установку решили забрать на следующее утро, когда страсти поутихнут. Дей надеялся только, что бывшие дружки не повредят ее из мести. Все же покупалась она вскладчину, на общие деньги, как и остальные инструменты. Договорились, что, пока не найдет новое жилье, Дейдара поживет у Кисамэ с Итачи – и репетировать удобнее. Правда, ему пришлось выслушать небольшую, хоть и на редкость нудную, по его мнению, лекцию о том, на каком расстоянии нужно держать себя и свои вещи от инструментов Итачи, полки в шкафу Итачи и самого Итачи. Пол лекции Дейдара пропустил – монотонный голос этого самого Итачи навевал на него сон, так что он только зевнул и покивал в конце. Кисамэ ограничился тем, что назначил Дея ответственным за помывку посуды и послал спать. На ночь для Дейдары разложили футон на кухне, но, повертевшись с часок, он понял, что заснуть не получается – ладони чесались, с пола дуло, а согреться, по коммунальной привычке прижавшись к ближайшему соседу, он не мог. Так что, промучившись еще немного, Дей встал, завернулся в покрывало и прошлепал в комнату. Кисамэ с Итачи уже спали, так что, немного потоптавшись возле их дивана, Дейдара осторожно, чтобы не разбудить, вполз между ними и замер, тихо как мышь, с удовольствием чувствуя, как отогревается и успокаивается. Острый локоть очень и очень болезненно заехал ему в живот. - Убирайся! – прошипел всклокоченный со сна Итачи. – Пошел вон! - Мне холодно, да?! – гневно пожаловался Дейдара, - не будь гадом, да, дай погреться! - Вон! – нетерпеливо повторил Итачи, - дворняга! - Сам-то кто?! - Тихо, оба, - донеслось злое и сонное бурчание с другой стороны кровати, - спать. Кисамэ заворочался, перекинул через обоих длинную руку и притиснул их к себе, эффективно тем заткнув. Итачи фыркнул и повернулся к Дейдаре спиной. А тот повозился и тоже затих, блаженствуя, – спину грела широкая грудь Кисамэ, под тяжелой рукой было очень уютно, а мягкие, приятно пахнущие морем волосы Итачи щекотали нос. Дей с удовольствием вздохнул, вжался носом в затылок Учихи, не обращая внимания на его попытки отодвинуться, и мгновенно заснул.
***
Проснулся Дейдара опять от холода – он лежал на краю дивана, свернувшись клубком вокруг подушки. Постель немного подрагивала, и до слуха Дея доносились тихие всхлипы и стоны. Выпростав голову из-под одеяла, он повернулся и вытаращился от неожиданности. Кисамэ лежал на Итачи и обстоятельно, глубоко целовал его рот. Одна рука Хошигаки крепко держала затылок любовника, приподнимая его голову навстречу поцелую, а вторая медленно двигалась вверх-вниз. Что именно она делала, Дейдара не видел, но догадывался – Итачи чуть слышно стонал и вздрагивал всем телом. Ладони его беспорядочно гладили спину и шею Кисамэ, одна нога была закинута тому на талию, и на каждый стон крепче прижималась коленом к боку. Глаза обоих были зажмурены, и до свидетелей любовникам явно не было никакого дела. У Дейдары же горели щеки – он сто раз наблюдал чужой трах, сам никогда не беспокоился о зрителях – привык в своей старой-то компании, когда все спали вповалку на одном футоне, - но почему-то раньше ни разу не испытывал смущения. А эти двое были так поглощены друг другом, так наслаждались близостью, между ними чувствовалось что-то настолько личное, что Дейдаре вдруг стало невыносимо тяжело находиться рядом – ему было трудно подобрать подходящее ощущение, но казалось, будто он подглядывает за родителями. И почему-то было ужасно обидно. Скатившись с дивана, он потопал на кухню, где принялся яростно греметь сковородками. Ну и подумаешь! Он тоже себе найдет кого-нибудь, такого же… Дейдара мучительно наморщил лоб, придумывая определение. Такого же, кого хочется кутать в одеяло и прижимать к себе после секса, а не только трахать, да! Больше он за время жизни у Кисамэ и Итачи по ночам в комнату не пробирался.
Ну и бонусом второй кусочек, "первый раз" Кисамэ и Итачи.
Завязка: Итачи связался с дурной компанией - с Кисамэ - и отказался ехать в Америку поступать в консерваторию, предпочтя свободу, которую дарит рок-музыка. Из-за этого он поссорился с родителями и ушел из дому. Теперь он живет у Кисамэ в комнатушке при гараже, где тот держит автомастерскую, и работает в суши-баре. Саскэ приходит к Итачи в суши-бар, они ссорятся, потому что Саскэ обвиняет брата в том, что у отца случился сердечный приступ.
/второй кусочек/
С работы его все-таки уволили. Когда известный своим тихим нравом юноша превращается в психопата, орет на менеджера, бьет тарелки и толкает клиентов – это, по меньшей мере, указывает на его душевное нездоровье. А нездоровых людей нельзя брать в обслуживающий персонал. Так администратор и сказала. Итачи, ни слова не ответив, забрал свои документы и ушел, хлопнув дверью – все равно это заведение ему обрыдло. В их подвальчике не горел свет – Кисамэ еще не вернулся из гаража. Итачи уронил сумку у порога и бессильно прислонился головой к двери. Хотелось что-нибудь разбить. Желательно о голову брата. Или о свою. Он беспокойно заходил из угла в угол, снова и снова прокручивая их разговор, придумывая новые аргументы. Но, хорошо зная брата, понимал, что они были бы бесполезны – твердолобый Саскэ уже из чистого упрямства не воспримет ничего, что ему скажет он, Итачи. Итачи для него позор семьи, и этим все сказано. И надо же было ему придти именно в этот суши-бар! Как будто в Токио мало едален. Итачи раздраженно отпихнул сумку с дороги. Еще и работу потерял. Срочно требовалось отвлечься. Учиха взялся было за гитару, но пальцы не слушались, были будто деревянными от нервного перевозбуждения. Отложив несчастный инструмент, Итачи распахнул холодильник – внутри рядком стояли бутылки с пивом – запас Кисамэ. Он достал одну и упал на диван, откручивая крышку.
***
Входные ворота, истошно застонав (их уже сто лет никто не смазывал – скрип был этакой заменой колокольчика на двери), открылись, и Хошигаки, лежа под машиной, разглядел пару хорошо знакомых ему потертых сандалий. Те немного потоптались возле входа и неуверенно, немного заплетаясь, направились в его сторону. Кисамэ с удивлением следил за странной манерой передвижения своего друга - тот обычно ходил вполне ровно, хоть и не слишком торопливо. Потом сандалии остановились возле его голеней, торчащих из-под машины, и спустя секунду Итачи медленно и томно опустился на колени, а потом и почти лег на пыльный пол, высматривая Кисамэ и распространяя вокруг себя стойкий пивной «аромат».
Да, с парнем явно происходило что-то «не то». Хошигаки поспешил выкатиться на свет и сел, почти столкнувшись носом с пьяным в стельку Учихой. Глаза того были печальны и немного косили от попыток сфокусироваться, хвост растрепан, а на щеке – чумазый след от прикосновения к полу. Кисамэ машинально вытер его тыльной стороной своей, перепачканной в машинном масле, ладони.
- Что слу… - начал он, но тут Итачи подался вперед и, закинув руки ему на плечи, крепко прижался губами ко рту. И его губы были такими нежными. Мягкие, сухие от волнения, неловкие - первый поцелуй, дошло до Кисамэ. Сам Хошигаки особо не интересовался мальчиками, разве что иногда взгляд останавливался на смазливых мордашках, но и Итачи для него стоял особняком, со своей бесполой внешностью, взглядом с поволокой, нескладной подростковой грацией, тихим интеллигентным поведением и двусмысленным отношением к нему, Кисамэ. Что у мальчишки иногда в его присутствии случается стояк, Хошигаки замечал не раз, но никак не комментировал – переходный возраст, бушующие гормоны, да и мысли потрогать это недоразумение почему-то раньше не возникало, очень уж оно казалось неземным. Сейчас же, сжав предплечья Итачи, чтобы не вздумал отстраняться, Кисамэ дал себе время хорошенько распробовать его губы, мокрый, неуклюжий язык и пряную, солоноватую от пива слюну. И чувствовал, что его заводит реакция мальчишки, его судорожные вздохи, дрожащее тело и невероятная отдача. Кисамэ велся на все это, как никогда не велся на баб.
Но разложить Итачи посреди мастерской было бы, прямо скажем, не лучшей идеей. Все же, прежде всего, они были друзьями. Да и приплелся этот сюда, пьяный в дупель, и полез с ходу целоваться явно не от внезапно вспыхнувшей страсти, – такие порывы были не в его характере. Так что Кисамэ нехотя отстранился, переводя дыхание и облизываясь, и легонько встряхнул мальчишку.
- Ну, что произошло все-таки?
Итачи приоткрыл мутные глаза и тут же отвел взгляд. Тяжело вздохнув, уткнулся Хошигаки в плечо и пробормотал едва слышно:
- Я поругался с братом, меня уволили, и я напился.
Кисамэ только головой покачал, – со времени их с Итачи знакомства он ненавязчиво успел разузнать подробности о запутанных отношениях того с семьей, и понимал, что, несмотря на все заявления о том, что навсегда порвал с родственниками, тот сильно переживал из-за разрыва с отцом и особенно братом. Судя по всему, мужчины из семейства Учиха отличались одинаковым ослиным упрямством.
- Зато будет шанс почувствовать себя совсем взрослым, завтра с похмелья, - подбодрил он Итачи. Тот фыркнул ему в шею и прижался ближе.
- Не совсем взрослым, - прошептал он срывающимся голосом, и Кисамэ с удивлением заметил, что уши его мальчика бордовые от смущения. И что в ответ на этот хриплый шепот хочется прижать его тут же к бетонному полу и зацеловать до смерти. Хошигаки решительно поднялся, потянув Итачи с собой. Черт с ней, с работой, подождет до завтра.
***
Кисамэ не знал, почему Итачи решил потерять девственность именно сегодня – то ли по пьяни (так напиться двумя бутылками пива, беда с этими правильными мальчиками), то ли назло семье, то ли ради временного забвения. То ли, чтобы перестать чувствовать себя никому не нужным изгоем, он решил подтвердить таким образом свою принадлежность кому-то. Кого он сам выбрал.
Впрочем, в сложной психологии своего мальчика Хошигаки особо разбираться не стал. Главное для него было, что желание Итачи искренне, и более чем отвечает желанию самого Кисамэ.
В их каморке он затащил Учиху в душ – смыть с себя гаражную грязь, а с него – часть опьянения. Совсем трезвый Итачи ему сейчас только помешал бы, эти юные девственники всегда так зажаты, но чистенький, пьяненький, распаленный мокрыми поцелуями и объятиями, тот был как раз готов к употреблению. Сам лез целоваться, несмело стискивал плечи Кисамэ, порывался потереться бедрами и стонал, стонал так, что Хошигаки только зубами скрипел. Не выдержав, толкнул его лицом в кафельную плитку, прижался всем телом, втиснул член между ягодиц, рыча от чистого кайфа. Итачи крупно вздрагивал и царапал гладкую стену, откидывая голову и закатывая глаза.
Наскоро вытерев невозможное создание, Кисамэ на руках выволок того из душевой, бросил на диван, и тут же лег сверху и втерся пахом в пах. Был бы Итачи девкой, лежать ему уже с задранными ногами. Но первый раз с мальчиком требовал большой осторожности. Да и сам Кисамэ в этой области опыт имел весьма ограниченный и только с женщинами.
Жадно поцеловав любовника, Хошигаки лизнул выгнувшуюся шею, прикусил пульсирующую жилку. Итачи глухо стонал, подставляясь под шершавый язык, цеплялся пальцами за седые пряди, выгиблся навстречу, и кончил, не выдержав, когда острые зубы Кисамэ сомкнулись на его тонкой, будто птичьей, ключице.
Хошигаки зализал укус и, тяжело дыша, приподнялся над любовником – тот валялся в отключке, пьяный и обессиленный, теплая сперма быстро остывало между их телами, а будить его, чтобы удовлетворить свое собственное бушующее возбуждение, было бы жестоко и бесполезно – все равно не дождешься такой же бурной реакции.
Кисамэ зарычал, перевернул Итачи на бок и, крепко сжав его бедра, сунул между ляжками свой член. Кусая и облизывая гладкую шею, выпирающие позвонки, стискивая впалый живот, чувствуя под ладонями хрупкое, нежное, почти девичье тело и вдыхая неповторимый запах мальчишеского пота и терпкого семени, Хошигаки кончил, только представив, что именно сделает в следующий раз с этим бессовестным, холодным, и таким соблазнительным даже во сне существом.
Автор, да вы ктулху монстр! Вхарактерная аушка это такое нечастое счастье. Перечитал местами дважды и испытал наслаждение. Люблю вас нежно за прекрасное зачало дня. Не заказчик.
оооо, оно прекрасное! по плану мне казалось, что будет больше, но и так хватило))))) спасибо огромное, что выложила канонические отсылки рулят Тоби с кактусом по имени Зецу убил наповал Фансервис, "высечь искру" -лолол, не хватает только "электричества" и этой как ее "химии" Спасло Тоби лишь безупречное чувство времени БИ
и хоспаде, я прям прониклась пейрингом кисаме/итачи, ужос-то какой
кстати, у меня одна подруга именно так, как и Дейдара, "нож схватила". несколько операций на связках. кое-где рука уже не выглядит прежней.
Гость Спасибо! Ужасно рада, что получилось сделать приятное! Вам спасибо за заявку ))
Гость спасибо огромное, что выложила Тебе спасибо, что настояла )) по плану мне казалось, что будет больше, но и так хватило По какому именно плану? Плану фика? Ну так план был рассчитан на макси )) БИ Да, подлец такой! я прям прониклась пейрингом кисаме/итачи, ужос-то какой А я-то как прониклась, пока писала! кстати, у меня одна подруга именно так, как и Дейдара, "нож схватила". несколько операций на связках. кое-где рука уже не выглядит прежней. Ну, может, это был маленький перочиный нож... и порезал больше плашмя. А Дейдара - везунчик ))
Гость По какому именно плану? Плану фика? дооо)))) мне один только план так доставил... прям как план мы еще говорили, что операция Орочимару - это трансплантация печени, а собственная убита гепатитом, заработанным неразборчивыми связями И Орочи ищет донора... ну ладно, это я так говорила, вы-то флафферы
А я-то как прониклась, пока писала! а там случайно еще не завалялось... отрывочка? ужас как прониклась, самой перед собой стыдно.
Ну, может, это был маленький перочиный нож... и порезал больше плашмя. А Дейдара - везунчик )) да, не вопрос, хорошо, если повезло. но я к тому, что оно как-то удивительно легло на его "изуродованные" руки в каноне.
На самом деле аушка не вхарактерная, хотелось бы увидеть полностью фанфик, без касучков, а последовательный. не вхарактерная потому, что Дейдара не фейерверк, он совершенно другой. именно вканоничный. не понимаю, почему его видят бешенным позитивом. здесь он получился глуповатым и лезущим не в свои дела. скорее всего вхарактерны какузу и хидан, потому что про них написано мало. и вообще, где яой - там оос акацек. всегда. если это не вынужденная крайняя мера. скажем так, автор вдохновил меня на написание своего фанфика с музыкальными группами, который уже год хочу воплотить. аригато и все такое. кое-где заметил ошибки, например, неправильное определение пола спермы. теплая сперма быстро остывало между их телами, то ли теплая, то ли теплое. хотелось бы еще описание внешности какузу и кисаме - они ведь в другом мире совсем не люди. да, какузу был, его представить легче, а с кисаме вообще напряг. кажется, я даже прочел, что у него седая прядка, если я не ошибаюсь. это не пять по пятибальное шкале. если бы это было сочинением, поставил бы тройку с минусом - незакончено, недостаточно хорошо бечено, мысль скачет (все из-за того, что кусками вырвано), сюжет не продуман до конца, поэтому и окончания нет. но если над этим поработать хорошо, то и оценка будет гораздо выше.
-
-
14.08.2009 в 15:25-
-
14.08.2009 в 22:55Рейтинг, размер и прочее на усмотрение автора. Единственное - хотелось бы, чтоб был сделан особый акцент на взаимоотношения внутри группы. Любовь не желательна, но если таковая будет, то заказчик не против.
Заказчик
-
-
15.08.2009 в 01:04Предполагалось, что фик будет о "конкурсе молодых исполнителей" Японии, в котором рок-группа "Акацуки" тоже примет участие. Наряду с группами из Конохи, Песка, Звука и т.д.
[отредактировано] прим. модератора: сцены NC-17.
Название: "Паноптикум"
Газета «Asahi Shimbun», раздел новостей шоу-бизнеса, первая полоса
«Главная новость этой недели! Наконец-то стал известен список групп, которые примут участие в музыкальном конкурсе «Ключ к Западу», объявленном компанией «Sony Music». Как мы помним, этой осенью «Sony Music» запускает конкурс на выбор лучшей молодой музыкальной группы Японии для раскрутки ее на сценах Европы и США. Западные чарты пока оставались недосягаемыми для наших музыкантов, но «Sony Music» решила исправить такое положение дел. Конкурс обещает быть серьезным, а судейство - жестким, еще бы, победившая группа станет «лицом» Японии, «пионером» в распространении нашей музыки на главных музыкальных каналах Запада. Победитель получит отличный шанс завоевать популярность по всему миру!
Итак, список групп, которые будут претендовать на победу:
«Акацуки», продюсерская компания «Акацуки»
«Команда 7», концерн «Коноха Entertainment»
«Сила юности», концерн «Коноха Entertainment»
«Troublesome», концерн «Коноха Entertainment»
«White animals», концерн «Коноха Entertainment»
«Хеби», продюсерская компания «Sound»
«Песок», продюсерская компания «Суна»
Как мы видим, конкуренция обещает быть очень острой – такие монстры как «Акацуки», «Команда 7» и ставшая недавно суперпопулярной «Хеби». Не стоит забывать и о темных лошадках, - «Песке», «Силе юности» и других, кто знает, какие сюрпризы они способны преподнести!
Корреспондент нашей газеты взял интервью у Пейна Нагато, продюсера группы "Акацуки", которую считают главным фаворитом конкурса (напомним, что в этом году группа получила премию «Japan Music Awards» за сингл «Три пути»).
Корр.: Пейн-сан, музыка, которую играет группа, считается весьма сложной и «тяжелой», и фанатов (к которым принадлежу и я /смеется/ ) живо интересует вопрос, изменится ли ее стиль для привлечения большей аудитории?
Пейн Нагато: Наше стремление вывести группу на международную сцену не показатель того, что музыка станет "легче" или проще. Мы постараемся добиться популяризации группы скорее внешними атрибутами - большей рекламой, выпуском сопутствующей продукции для фанатов и тому подобным /улыбнулся/.
Корр.: Не с этой ли целью в вашей компании произошли кадровые перестановки?
Пейн Нагато: Да, недавно я сложил с себя обязанности менеджера группы и целиком отдался продюсерской деятельности. Новый менеджер, Гудбой Тоби, как мне кажется, идеально подходит для подготовки группы к конкурсу, поскольку имеет большой опыт успешной работы с западными группами и теперь разрабатывает новый, свежий имидж «Акацук».
Корр.: Что ж, от всей души пожелаем удачи «Акацукам», Пейн-сан. Передайте им, что они лучшие!
Пейн Нагато: Благодарю вас, обязательно передам.
В следующем выпуске газеты читайте интервью с продюсером «Команды 7» Гокецу Джирайей и продюсером «Хеби» Кусанаги Орочимару. Бывшие участники одной группы – теперь конкуренты? Поистине, конкурс принесет много сюрпризов. Следите за новостями!
Студия «Акацук»
Кто-то штампует альбом за альбомом из одних и тех же песен, добавляя только пару-тройку новых; кто-то тратится на клипы, по роскоши и стоимости сравнимые с полнометражными фильмами; кто-то постоянно колесит по стране с концертами. У каждой музыкальной группы есть свои способы быстрого достижения успеха. У «Акацук» был Гудбой Тоби. И не единожды самые начитанные члены группы – вокалист Сасори и ритм-гитарист Учиха Итачи – задавались вопросом, чем именно прогневали своего продюсера, что тот наслал на них это ходячее воплощение Сусаноо. Менее начитанные – соло-гитарист Хидан, бас-гитарист Хошигаки Кисамэ и барабанщик Дейдара – выражались совершенно непечатно. Только клавишник Какузу ничего не говорил – не в его привычках было отрываться от газет на всякие глупости.
Так что теперь, вместо того, чтобы спокойно репетировать старые песни или сочинять новые, "Акацуки" вынуждены были принимать участия во все новых и новых (и далеких от, собственно, музыки) занятиях, которые придумывал им неутомимый менеджер.
- Нам нужен фансервис!
Тоби – тощая фигура в неизменной черной одежде – деловито прошагал на середину студии, поставил на один из усилителей кактус, который постоянно носил с собой как другие – мобильный телефон, и, сложив руки на груди, оглядел несколько ошарашенных присутствующих оценивающим взглядом поверх огромных оранжевых очков (Тоби считал, что в этих очках похож на Элтона Джона, «Акацуки» же стойко ассоциировали его с надоедливой мухой-переростком).
Наконец, видимо, удовлетворившись увиденным, Тоби радостно хлопнул в ладоши.
- Сасори-сан, солист просто обязан участвовать! К тому же внешность яркая, подходящая! – он быстро обошел замершего музыканта кругом, рассматривая с разных ракурсов, и с восхищением прищелкнул языком. - Та-ак, а в партнеры вам... - Тоби задумчиво постучал пальцем по губам, - Итачи-сан! Вы, как самый хор... м-м… симпатичный, составите Сасори-сану отличную пару! Красное и черное! Страсть и флегма! Кровь и э-э… ночь!
Учиха Итачи удивленно поднял голову и вопросительно взглянул на менеджера. Перевел взгляд на такого же озадаченного Сасори, хмыкнул и вернулся к настройке гитары. Но Тоби так легко не сдавался. Остальные музыканты побросали инструменты, приготовившись к представлению. Не каждый день Итачи пытались втянуть в то, к чему у него не лежала душа. Хоть ставки делай, кто кого переупрямит.
Спустя пятнадцать минут даже Тоби стало ясно, что выжать из меланхоличного гитариста какую-то экспрессию так же сложно, как заставить зацвести нежно любимый кактус. Сасори зло кривил губы, Итачи смотрел в пол, а остальные покатывались со смеху, пока менеджер бегал вокруг "парочки" и старался, по его выражению, «высечь искру».
- Ну Итачи-сан, музыканту нельзя совсем не иметь артистического таланта! – наконец, воскликну он в сердцах, когда на очередное «А теперь, пожалуйста, поверните голову и искоса взгляни на Сасори-сана, будто кокетничаете», гитарист утомленно прикрыл глаза.
Сасори, уже битых пятнадцать минут изображавший страсть и прижимавший его к себе за талию под цепким взглядом Кисамэ, отдернул руку и со злостью плюхнулся на табурет.
- Итачи, да сделай ты хоть усилие!
Учиха резко вскинул голову, молча отвернулся и, сунув руки в карманы, вышел из студии.
- Думать надо, кого выбираешь, теперь нечего жаловаться, - тяжело уронил Кисамэ и пошел следом.
- Но Тоби очень нужен фансервис!! – крикнул менеджер вдогонку.
Унывать было не в характере Тоби, так что, игнорируя раздраженного вокалиста, он с воодушевлением повернулся к двоим оставшимся участникам группы.
- Привет, народ! – раздалось тут от двери жизнерадостное.
- Еще его не хватало, - прокомментировал Сасори и окончательно поскучнел.
На неподготовленного человека Дейдара чаще всего производил впечатление маленького ходячего фейерверка. Пышная блондинистая шевелюра, обтягивающие джинсы с блестящим поясом на косточках, сетчатая майка и куча браслетов-фенечек, которые позвякивали при каждом движении. Двигался барабанщик много, говорил громко, отличался взрывным темпераментом, так что моментально приковывал внимание.
Вот и сейчас стоило ему ввалиться в студию, как тут же в довольно большом помещении стало тесно и шумно.
- А что такое? Чего куксимся? А где Кисамэ? - широко улыбнувшись, Дейдара обвел присутствующих сияющим взглядом, - народ, денег в долг, до получки, да, кто даст?
Сасори молча повернулся спиной, Хидан, развалившийся на диване, поймал взгляд Дейдары и ткнул большим пальцем в сторону Какузу, успевшего углубиться в чтение очередной газеты.
- На меня даже не смотри, детка, этот жмот, мать его, прибрал к рукам все наши финансы, сука.
Хищно улыбнувшись, Дейдара подкрался к клавишнику и, перегнувшись через газету, состроил просительную рожицу.
- Какузу, старик, ты ведь одолжишь ребенку деньги, да?
- С чего бы это? – флегматично ответил недрогнувший клавишник.
- Ни копейки, да? В кулак свищу, - Дейдара проникновенно заглянул ему в глаза, - до получки, потом, хочешь, с процентами верну, да?
Что собирался ответить Какузу, никто не узнал, потому что в это мгновение в светлую, образно выражаясь, голову менеджера пришла гениальная идея.
-
-
15.08.2009 в 01:05- Чего-о?! – возмутился Дейдара, который из всей речи понял только, что его собираются использовать в каких-то махинациях с деньгами. – Ты что это там несешь?!
- Для рекламы! – пояснил Тоби с энтузиазмом, - беспроигрышный ход! Сыграем на контрасте образов – серьезность и легкомыслие! И все-таки они вместе!
- Кто – вместе? – опешил Дейдара, - мы с Сасори?.. Да ты вообще соображаешь, что несешь?!
Тоби всплеснул было руками, но тут его перебил потерявший терпение вокалист.
- Дейдара, - процедил Сасори, - включи мозги, фансервис – обычная практика в раскрутке группы. Все так делают. От нас потребуется изобразить пару и поучаствовать в нескольких фотосессиях. Не разводи склоку на пустом месте.
Менеджер закивал с облегчение. Барабанщик кинул на него злобный взгляд, и, сдаваясь, закатил глаза.
- Ну ладно, ладно, нормально нельзя было объяснить, да? Что я, против? «Контраст образов», тоже мне, - пробурчал он под нос.
И понеслось…
- Дейдара-са-ан, а ну вот, встаньте сюда!! Во-от, так. Сасори-сан, а вы сюда, руку.. руку... э-э, на талию, бедром, Сасори-сан, бедром прижмитесь! Прижмитесь бедром, так, а Дейдара-сан, за плечи, за плечи его! И денег, денег, Дейдара-сан, попросите. Да! Вот так, вот оно!
Тоби Гудбой был королем электровеников. Своей бешенной энергичностью он переплюнул даже Дейдару, признанное шило-в-заднице группы, чем за недолгое время своего пребывание менеджером успел довести последнего, меньше всех из "Акацук" отличавшегося терпеливостью, до белого каления. Теперь же убить менеджера на месте хотелось не только барабанщику, но и Сасори, которому пришлось обнимать непоседливого, чересчур активно вертящего хвостом в разные стороны Дейдару, пока тот хрипловато просил у него денег и сжимал плечи, запрокидывая голову и пытаясь придать лицу томное, а не хищно-веселое, как обычно, выражение.
Спасло Тоби лишь безупречное чувство времени, когда воскликнув:
- Все, я за фотографом, не расходитесь! – он сбежал за минуту до того, как нервы вокалиста сдали окончательно,… чтобы вернуться через секунду с сокрушенным «Я забыл Зетсу!» и убраться, наконец, прихватив с собой злополучный кактус.
***
Сасори тотчас оттолкнул забывшего отодвинуться барабанщика и рухнул в кресло, устало вытянув ноги. У него было ощущение, будто только что протанцевал партию солиста балета на льду в обнимку с тремя партнершами сразу.
Дейдара, независимо поправил хвост, уселся на стул верхом и принялся раскачиваться.
- А еще есть какие-то новости, да? Что вы все такие невеселые? Хей! Привет, Кисамэ!
- Здорово, мелочь.
Хошигаки приветливо махнул рукой. Вид у него был предовольный, а у Итачи – менее кислый, чем обычно. «Опять тискались», мрачно подумал Дейдара. Он до сих пор иногда завидовал.
-
-
15.08.2009 в 01:07Дейдара всегда считал себя счастливчиком. А что? Не урод, мозги есть, крыша над головой - тоже, еда время от времени, и свободен, делай, что хочешь, да? Может и «да», да не совсем. Дейдара всегда чувствовал в себе музыкальный талант. Ну не зря же обрывки мелодий постоянно крутились у него в голове, не зря они ему даже снились, да? Не зная ни ноты, он пытался записывать свои мелодии в виде «траля ля ля (патом громчи!) ЛЯ!! ЛЯ!! Патом тыдыщъ!!!!!!», и потом старался по своим каракулям воссоздать придуманное. Получалось не всегда. Обычно, Дейдара просто вспоминал, что сочинил накануне, и в основном обходился импровизацией. Этого хватало, чтобы писать репертуар для их небольшой группы и подбирать самые популярные хиты. Их даже взяли играть по вечерам в одном клубе. Но все равно, Дейдара подсознательно чувствовал, что, умей он запомнить все, что придумывалось в течение дня, давно бы выступал не в этом занюханном подвале, а в «Токио-блюзе» - шикарном баре через квартал, да! Правда, другие участники группы энтузиазма Дейдары не разделяли – им что, деньги за их бряцанье платят, знай себе, играй что заказывают, худо-бедно попадай в ноты, и ладно. Зато перед девчонками есть чем похвастаться. А чтобы оттянуться – вон, подраться можно, ширнуться, да и мало ли мужских забав. От подобного отношения к музыке Дейдаре хотелось все вокруг разнести. Да, он тоже может и покуривал, но такого прихода, такого кайфа от придуманной песни ни одна травка, ни самый крышесносный секс (даже на заднем сидении «одолженной» Honda CR-V, когда от страха быть пойманным зашкаливал адреналин, и трахаться хотелось до звона в яйцах), дать ему не могли. А бОльшая часть его песен оставалась несыгранной, забытой и никем, кроме автора, не оцененной, так что Дейдара чувствовал себя неудачником-онанистом, которому не с кем разделить свой кайф. Надо было что-то в жизни менять, и как можно скорее, пока талант не пропал, да…
***
От музыки Учихи Итачи за версту несло консерваторией. А стихи навевали воспоминания о поэзии Дои Бонсуя. Публике, приходившей в этот бар расслабиться после трудового дня, было по большому счету наплевать, что слушать, но для того, чтобы получить работу в том же «Токио-блюзе» требовалось сменить репертуар на более современный. Да и группу из двух гитаристов встречали скептически. В моде драйв, энергия. А не сложная, меланхоличная лирика. Как ни крути, надо было искать третьего – желательно, одновременно композитора и исполнителя.
***
Мальчик был талантлив и явно влюблен в музыку – руки его так и мелькали над установкой, лицо сияло экстазом, все тело дергалось в такт песне. Казалось, еще немного, и он вскочит и примется бегать по залу вместе со своими барабанами. Кисамэ не спускал с него глаз – с группой «Каменные псы» и конкретно ее барабанщиком и вдохновителем Дейдарой, они были знакомы – те выступали в том же баре в нечетные дни недели. Группа была дерьмовой, и играла дерьмово, но Дейдара выделялся среди своих товарищей, как павлин в курятнике. Итачи был категорически против того, чтобы предлагать мальчишке место в их собственной группе – неудивительно, бешенный, неуемный и плохо воспитанный Дейдара, судя по всему, был его полной противоположностью, – но где еще двум неизвестным исполнителям с размытыми перспективами и мизерным заработком искать себе третьего? Так что Кисамэ дожидался окончания «выступления», чтобы сделать мальчишке «предложение века». По крайней мере, он надеялся, что его предложение будет самым соблазнительным на веку одного конкретного Дейдары.
***
Если подумать, Дейдара не ожидал, что шанс представится так скоро, и к тому же от этих. Он терпеть не мог Кисамэ и Итачи. Те казались ему такими выпендрежниками, едва здоровались (это Кисамэ еще здоровался, а его дружок вообще нос воротил), никогда не оставались на гулянки в баре, да и о "Каменных псах" имели не слишком высокое мнение. Так что когда Хошигаки предложил Дейдаре перейти к ним в группу барабанщиком и композитором, у того пропал дар речи. Секунды на две. Ну а потом… – дураком Дейдара не был, и пропустить свою удачу из-за чужого дурного характера не собирался. К тому же Кисамэ оказался вполне «своим парнем», а Итачи Дей решил игнорировать.
Теперь надо было сообщить своим парням, что уходит. Он конечно понимал, что те воспримут это известие без особой радости – все же, Дейдара тянул группу на себе, но такого скандала точно не ожидал. А уж когда Ноя начал орать и швырять стулья о стену, а Хирума вытащил нож, Дей понял, что за свободу придется драться.
***
Дейдара отправился в свой подвал, чтобы объявить приятелям об уходе из группы. Но через некоторое время, когда оттуда раздались громкие крики и звон стекла, Кисамэ понял, что они с Итачи рискуют потерять свеженайденного барабанщика. Так что, отодвинув друга с дороги, отправился выручать Дея из беды. А Учиха, устало прислонившись к стене, подумал, что добром их знакомство с психованным мальчишкой не кончится.
Минут через пять, когда Итачи уже начал волноваться, Кисамэ вернулся практически таща на себе белого, перепуганного Дейдару, который брел, выставив перед собой крепко прижатые друг к другу ладони. Из них на пол капала кровь, а Дейдара все повторял «Я ведь смогу держать палочки, да? Да?». Итачи почувствовал, что ему сейчас станет дурно.
- Он нож поймал, - пояснил Хошигаки, отдуваясь, - придурок, поймал и не отпускал, пока его дружок обратно на себя лезвие не потянул, и не порезал ему руки.
Учиха вздохнул. А ведь он предупреждал.
- Пойдем, Кисамэ, сейчас полиция приедет, да и надо его перевязать, - он, поморщившись, кивнул на Дейдару и вышел на улицу.
***
К счастью, порезы оказались поверхностными, так что после перевязки Дейдара с энтузиазмом принялся сжимать-разжимать кулаки, проверяя, не повреждены ли связки. Кисамэ даже прикрикнул на него, что замотает обе его руки в гипс и свяжет за спиной, чтобы не испортил только что проделанную работу.
Барабанную установку решили забрать на следующее утро, когда страсти поутихнут. Дей надеялся только, что бывшие дружки не повредят ее из мести. Все же покупалась она вскладчину, на общие деньги, как и остальные инструменты. Договорились, что, пока не найдет новое жилье, Дейдара поживет у Кисамэ с Итачи – и репетировать удобнее. Правда, ему пришлось выслушать небольшую, хоть и на редкость нудную, по его мнению, лекцию о том, на каком расстоянии нужно держать себя и свои вещи от инструментов Итачи, полки в шкафу Итачи и самого Итачи. Пол лекции Дейдара пропустил – монотонный голос этого самого Итачи навевал на него сон, так что он только зевнул и покивал в конце. Кисамэ ограничился тем, что назначил Дея ответственным за помывку посуды и послал спать.
На ночь для Дейдары разложили футон на кухне, но, повертевшись с часок, он понял, что заснуть не получается – ладони чесались, с пола дуло, а согреться, по коммунальной привычке прижавшись к ближайшему соседу, он не мог. Так что, промучившись еще немного, Дей встал, завернулся в покрывало и прошлепал в комнату. Кисамэ с Итачи уже спали, так что, немного потоптавшись возле их дивана, Дейдара осторожно, чтобы не разбудить, вполз между ними и замер, тихо как мышь, с удовольствием чувствуя, как отогревается и успокаивается.
Острый локоть очень и очень болезненно заехал ему в живот.
- Убирайся! – прошипел всклокоченный со сна Итачи. – Пошел вон!
- Мне холодно, да?! – гневно пожаловался Дейдара, - не будь гадом, да, дай погреться!
- Вон! – нетерпеливо повторил Итачи, - дворняга!
- Сам-то кто?!
- Тихо, оба, - донеслось злое и сонное бурчание с другой стороны кровати, - спать.
Кисамэ заворочался, перекинул через обоих длинную руку и притиснул их к себе, эффективно тем заткнув.
Итачи фыркнул и повернулся к Дейдаре спиной. А тот повозился и тоже затих, блаженствуя, – спину грела широкая грудь Кисамэ, под тяжелой рукой было очень уютно, а мягкие, приятно пахнущие морем волосы Итачи щекотали нос. Дей с удовольствием вздохнул, вжался носом в затылок Учихи, не обращая внимания на его попытки отодвинуться, и мгновенно заснул.
***
Проснулся Дейдара опять от холода – он лежал на краю дивана, свернувшись клубком вокруг подушки. Постель немного подрагивала, и до слуха Дея доносились тихие всхлипы и стоны. Выпростав голову из-под одеяла, он повернулся и вытаращился от неожиданности. Кисамэ лежал на Итачи и обстоятельно, глубоко целовал его рот. Одна рука Хошигаки крепко держала затылок любовника, приподнимая его голову навстречу поцелую, а вторая медленно двигалась вверх-вниз. Что именно она делала, Дейдара не видел, но догадывался – Итачи чуть слышно стонал и вздрагивал всем телом. Ладони его беспорядочно гладили спину и шею Кисамэ, одна нога была закинута тому на талию, и на каждый стон крепче прижималась коленом к боку. Глаза обоих были зажмурены, и до свидетелей любовникам явно не было никакого дела.
У Дейдары же горели щеки – он сто раз наблюдал чужой трах, сам никогда не беспокоился о зрителях – привык в своей старой-то компании, когда все спали вповалку на одном футоне, - но почему-то раньше ни разу не испытывал смущения. А эти двое были так поглощены друг другом, так наслаждались близостью, между ними чувствовалось что-то настолько личное, что Дейдаре вдруг стало невыносимо тяжело находиться рядом – ему было трудно подобрать подходящее ощущение, но казалось, будто он подглядывает за родителями. И почему-то было ужасно обидно.
Скатившись с дивана, он потопал на кухню, где принялся яростно греметь сковородками. Ну и подумаешь! Он тоже себе найдет кого-нибудь, такого же… Дейдара мучительно наморщил лоб, придумывая определение. Такого же, кого хочется кутать в одеяло и прижимать к себе после секса, а не только трахать, да!
Больше он за время жизни у Кисамэ и Итачи по ночам в комнату не пробирался.
/конец первого кусочка/
-
-
15.08.2009 в 01:14Завязка: Итачи связался с дурной компанией - с Кисамэ - и отказался ехать в Америку поступать в консерваторию, предпочтя свободу, которую дарит рок-музыка. Из-за этого он поссорился с родителями и ушел из дому. Теперь он живет у Кисамэ в комнатушке при гараже, где тот держит автомастерскую, и работает в суши-баре. Саскэ приходит к Итачи в суши-бар, они ссорятся, потому что Саскэ обвиняет брата в том, что у отца случился сердечный приступ.
/второй кусочек/
С работы его все-таки уволили. Когда известный своим тихим нравом юноша превращается в психопата, орет на менеджера, бьет тарелки и толкает клиентов – это, по меньшей мере, указывает на его душевное нездоровье. А нездоровых людей нельзя брать в обслуживающий персонал. Так администратор и сказала. Итачи, ни слова не ответив, забрал свои документы и ушел, хлопнув дверью – все равно это заведение ему обрыдло.
В их подвальчике не горел свет – Кисамэ еще не вернулся из гаража. Итачи уронил сумку у порога и бессильно прислонился головой к двери. Хотелось что-нибудь разбить. Желательно о голову брата. Или о свою. Он беспокойно заходил из угла в угол, снова и снова прокручивая их разговор, придумывая новые аргументы. Но, хорошо зная брата, понимал, что они были бы бесполезны – твердолобый Саскэ уже из чистого упрямства не воспримет ничего, что ему скажет он, Итачи. Итачи для него позор семьи, и этим все сказано. И надо же было ему придти именно в этот суши-бар! Как будто в Токио мало едален. Итачи раздраженно отпихнул сумку с дороги. Еще и работу потерял. Срочно требовалось отвлечься. Учиха взялся было за гитару, но пальцы не слушались, были будто деревянными от нервного перевозбуждения. Отложив несчастный инструмент, Итачи распахнул холодильник – внутри рядком стояли бутылки с пивом – запас Кисамэ. Он достал одну и упал на диван, откручивая крышку.
***
Входные ворота, истошно застонав (их уже сто лет никто не смазывал – скрип был этакой заменой колокольчика на двери), открылись, и Хошигаки, лежа под машиной, разглядел пару хорошо знакомых ему потертых сандалий. Те немного потоптались возле входа и неуверенно, немного заплетаясь, направились в его сторону. Кисамэ с удивлением следил за странной манерой передвижения своего друга - тот обычно ходил вполне ровно, хоть и не слишком торопливо. Потом сандалии остановились возле его голеней, торчащих из-под машины, и спустя секунду Итачи медленно и томно опустился на колени, а потом и почти лег на пыльный пол, высматривая Кисамэ и распространяя вокруг себя стойкий пивной «аромат».
Да, с парнем явно происходило что-то «не то». Хошигаки поспешил выкатиться на свет и сел, почти столкнувшись носом с пьяным в стельку Учихой. Глаза того были печальны и немного косили от попыток сфокусироваться, хвост растрепан, а на щеке – чумазый след от прикосновения к полу. Кисамэ машинально вытер его тыльной стороной своей, перепачканной в машинном масле, ладони.
- Что слу… - начал он, но тут Итачи подался вперед и, закинув руки ему на плечи, крепко прижался губами ко рту. И его губы были такими нежными. Мягкие, сухие от волнения, неловкие - первый поцелуй, дошло до Кисамэ. Сам Хошигаки особо не интересовался мальчиками, разве что иногда взгляд останавливался на смазливых мордашках, но и Итачи для него стоял особняком, со своей бесполой внешностью, взглядом с поволокой, нескладной подростковой грацией, тихим интеллигентным поведением и двусмысленным отношением к нему, Кисамэ. Что у мальчишки иногда в его присутствии случается стояк, Хошигаки замечал не раз, но никак не комментировал – переходный возраст, бушующие гормоны, да и мысли потрогать это недоразумение почему-то раньше не возникало, очень уж оно казалось неземным. Сейчас же, сжав предплечья Итачи, чтобы не вздумал отстраняться, Кисамэ дал себе время хорошенько распробовать его губы, мокрый, неуклюжий язык и пряную, солоноватую от пива слюну. И чувствовал, что его заводит реакция мальчишки, его судорожные вздохи, дрожащее тело и невероятная отдача. Кисамэ велся на все это, как никогда не велся на баб.
Но разложить Итачи посреди мастерской было бы, прямо скажем, не лучшей идеей. Все же, прежде всего, они были друзьями. Да и приплелся этот сюда, пьяный в дупель, и полез с ходу целоваться явно не от внезапно вспыхнувшей страсти, – такие порывы были не в его характере. Так что Кисамэ нехотя отстранился, переводя дыхание и облизываясь, и легонько встряхнул мальчишку.
- Ну, что произошло все-таки?
Итачи приоткрыл мутные глаза и тут же отвел взгляд. Тяжело вздохнув, уткнулся Хошигаки в плечо и пробормотал едва слышно:
- Я поругался с братом, меня уволили, и я напился.
Кисамэ только головой покачал, – со времени их с Итачи знакомства он ненавязчиво успел разузнать подробности о запутанных отношениях того с семьей, и понимал, что, несмотря на все заявления о том, что навсегда порвал с родственниками, тот сильно переживал из-за разрыва с отцом и особенно братом. Судя по всему, мужчины из семейства Учиха отличались одинаковым ослиным упрямством.
- Зато будет шанс почувствовать себя совсем взрослым, завтра с похмелья, - подбодрил он Итачи. Тот фыркнул ему в шею и прижался ближе.
- Не совсем взрослым, - прошептал он срывающимся голосом, и Кисамэ с удивлением заметил, что уши его мальчика бордовые от смущения. И что в ответ на этот хриплый шепот хочется прижать его тут же к бетонному полу и зацеловать до смерти. Хошигаки решительно поднялся, потянув Итачи с собой. Черт с ней, с работой, подождет до завтра.
***
Кисамэ не знал, почему Итачи решил потерять девственность именно сегодня – то ли по пьяни (так напиться двумя бутылками пива, беда с этими правильными мальчиками), то ли назло семье, то ли ради временного забвения. То ли, чтобы перестать чувствовать себя никому не нужным изгоем, он решил подтвердить таким образом свою принадлежность кому-то. Кого он сам выбрал.
Впрочем, в сложной психологии своего мальчика Хошигаки особо разбираться не стал. Главное для него было, что желание Итачи искренне, и более чем отвечает желанию самого Кисамэ.
В их каморке он затащил Учиху в душ – смыть с себя гаражную грязь, а с него – часть опьянения. Совсем трезвый Итачи ему сейчас только помешал бы, эти юные девственники всегда так зажаты, но чистенький, пьяненький, распаленный мокрыми поцелуями и объятиями, тот был как раз готов к употреблению. Сам лез целоваться, несмело стискивал плечи Кисамэ, порывался потереться бедрами и стонал, стонал так, что Хошигаки только зубами скрипел. Не выдержав, толкнул его лицом в кафельную плитку, прижался всем телом, втиснул член между ягодиц, рыча от чистого кайфа. Итачи крупно вздрагивал и царапал гладкую стену, откидывая голову и закатывая глаза.
Наскоро вытерев невозможное создание, Кисамэ на руках выволок того из душевой, бросил на диван, и тут же лег сверху и втерся пахом в пах. Был бы Итачи девкой, лежать ему уже с задранными ногами. Но первый раз с мальчиком требовал большой осторожности. Да и сам Кисамэ в этой области опыт имел весьма ограниченный и только с женщинами.
Жадно поцеловав любовника, Хошигаки лизнул выгнувшуюся шею, прикусил пульсирующую жилку. Итачи глухо стонал, подставляясь под шершавый язык, цеплялся пальцами за седые пряди, выгиблся навстречу, и кончил, не выдержав, когда острые зубы Кисамэ сомкнулись на его тонкой, будто птичьей, ключице.
Хошигаки зализал укус и, тяжело дыша, приподнялся над любовником – тот валялся в отключке, пьяный и обессиленный, теплая сперма быстро остывало между их телами, а будить его, чтобы удовлетворить свое собственное бушующее возбуждение, было бы жестоко и бесполезно – все равно не дождешься такой же бурной реакции.
Кисамэ зарычал, перевернул Итачи на бок и, крепко сжав его бедра, сунул между ляжками свой член. Кусая и облизывая гладкую шею, выпирающие позвонки, стискивая впалый живот, чувствуя под ладонями хрупкое, нежное, почти девичье тело и вдыхая неповторимый запах мальчишеского пота и терпкого семени, Хошигаки кончил, только представив, что именно сделает в следующий раз с этим бессовестным, холодным, и таким соблазнительным даже во сне существом.
/конец второго кусочка/
-
-
15.08.2009 в 09:52ктулхумонстр! Вхарактерная аушка это такое нечастое счастье.Перечитал местами дважды и испытал наслаждение.
Люблю вас нежно за прекрасное зачало дня.
Не заказчик.
-
-
15.08.2009 в 10:11Заказчик
-
-
15.08.2009 в 10:21спасибо огромное, что выложила
канонические отсылки рулят
Тоби с кактусом по имени Зецу убил наповал
Фансервис, "высечь искру" -лолол, не хватает только "электричества" и этой как ее "химии"
Спасло Тоби лишь безупречное чувство времени
БИ
и хоспаде, я прям прониклась пейрингом кисаме/итачи,
ужос-то какойкстати, у меня одна подруга именно так, как и Дейдара, "нож схватила". несколько операций на связках. кое-где рука уже не выглядит прежней.
-
-
15.08.2009 в 13:44-
-
15.08.2009 в 13:54А Тоби...))))))))))))))))))))))))))
-
-
15.08.2009 в 22:33Спасибо большое ))
Гость
Спасибо! Ужасно рада, что получилось сделать приятное! Вам спасибо за заявку ))
Гость
спасибо огромное, что выложила
Тебе спасибо, что настояла ))
по плану мне казалось, что будет больше, но и так хватило
По какому именно плану? Плану фика? Ну так план был рассчитан на макси ))
БИ
Да, подлец такой!
я прям прониклась пейрингом кисаме/итачи, ужос-то какой
А я-то как прониклась, пока писала!
кстати, у меня одна подруга именно так, как и Дейдара, "нож схватила". несколько операций на связках. кое-где рука уже не выглядит прежней.
Ну, может, это был маленький перочиный нож... и порезал больше плашмя. А Дейдара - везунчик ))
Гость
Спасибо!
Гость
Тоби не тот, кем кажется ))
-
-
15.08.2009 в 23:35По какому именно плану? Плану фика?
дооо)))) мне один только план так доставил... прям как план
мы еще говорили, что операция Орочимару - это трансплантация печени, а собственная убита гепатитом,
заработанным неразборчивыми связямину ладно, это я так говорила, вы-то флафферыА я-то как прониклась, пока писала!
а там случайно еще не завалялось... отрывочка?
ужас как прониклась, самой перед собой стыдно.Ну, может, это был маленький перочиный нож... и порезал больше плашмя. А Дейдара - везунчик ))
да, не вопрос, хорошо, если повезло. но я к тому, что оно как-то удивительно легло на его "изуродованные" руки в каноне.
-
-
15.08.2009 в 23:41а там случайно еще не завалялось... отрывочка?
Нет, я все выложила ((
оно как-то удивительно легло на его "изуродованные" руки в каноне.
Потому и написан эпизод с руками )))
-
-
16.08.2009 в 10:30-
-
17.08.2009 в 09:33К сожалению, не планирую
-
-
22.02.2010 в 08:24не вхарактерная потому, что Дейдара не фейерверк, он совершенно другой. именно вканоничный. не понимаю, почему его видят бешенным позитивом. здесь он получился глуповатым и лезущим не в свои дела. скорее всего вхарактерны какузу и хидан, потому что про них написано мало. и вообще, где яой - там оос акацек. всегда. если это не вынужденная крайняя мера.
скажем так, автор вдохновил меня на написание своего фанфика с музыкальными группами, который уже год хочу воплотить. аригато и все такое.
кое-где заметил ошибки, например, неправильное определение пола спермы.
теплая сперма быстро остывало между их телами,
то ли теплая, то ли теплое.
хотелось бы еще описание внешности какузу и кисаме - они ведь в другом мире совсем не люди. да, какузу был, его представить легче, а с кисаме вообще напряг. кажется, я даже прочел, что у него седая прядка, если я не ошибаюсь.
это не пять по пятибальное шкале. если бы это было сочинением, поставил бы тройку с минусом - незакончено, недостаточно хорошо бечено, мысль скачет (все из-за того, что кусками вырвано), сюжет не продуман до конца, поэтому и окончания нет. но если над этим поработать хорошо, то и оценка будет гораздо выше.